В станице Нижнекундрюченской, расположенной в Усть-Донецком районе Ростовской области, действует самая большая сельская православная церковь в Европе. Храм во имя Рождества Христова (до революции — Христорождественская церковь) сразу производит сильное впечатление. Трехпридельный, с пятью золотыми куполами. Площадь — почти 1 000 квадратных метров, высота от земли до креста — 76 метров. Как говорят станичники, если бы такой храм построили в Ростове, он стал бы кафедральным собором.
И тем более удивительно, что такая громадина находится в станице, где, по официальным данным, живут около 1 500 человек, но, по словам нижнекундрюченцев, едва ли насчитывается тысяча. То есть на одного человека приходится по квадратному метру храмовой площади. Впрочем, на обычные богослужения в огромном пространстве с удивительной акустикой собирается лишь около 50 — 70 человек.
— Я сам не мерил, какие храмы больше, а какие — меньше, — улыбается настоятель отец Алексий Скоробогатов, который досконально изучает историю нижнекундрюченской церкви и уже пишет о ней книгу. — Могу только сказать, что когда строился этот храм, в радиусе семи верст, то есть примерно 7,5 километра, здесь проживало более 11 тысяч человек. Только мужчин-казаков в округе насчитывалось семь тысяч. Возможно, поэтому в станице и появился такой большой храм.
Каменная церковь в Нижнекундрюченской может претендовать еще на один рекорд — царской бюрократии. Согласование строительства продолжалось 18 лет. Сама же стройка длилась с 1902-го по 1906 годы (из них около года ушло на то, чтобы забить 4 000 четырехметровых свай). Время выдалось непростое: первая волна революции, Русско-японская война… Строительство едва не заглохло в самом начале. Архитектор оплошал, и возведение церкви началось на месте старого, забытого кладбища, где хоронили жертв холеры. Архитектор пытался скрыть этот факт, но казаки все же узнали тайну, подняли волнения, стройку остановили, архитектора прогнали. Новую церковь решили возводить рядом с местом, где был старый деревянный храм.
— Церковь строили исключительно на народные пожертвования и только из местных материалов. Кирпичи, например, изготавливали из нижнекундрюченской глины. На храме с тех пор сохранилась табличка с именами жертвователей и строителей, потомки которых и сейчас приходят сюда на службу. Правда, эта же табличка в свое время рассорила станичников. Некоторые казаки сочли себя обиженными, потому что их имена не попали на ограниченное пространство чугунной доски, — рассказывает отец Алексий.
Сейчас храм с более чем вековой историей остро нуждается в реставрации. Нужно проводить внутренние штукатурные работы, менять окна, двери. Внутри обваливаются целые пласты штукатурки. Храму требуется новая отделка, а после — роспись, но настоятель боится даже подумать о том, в какую сумму обойдутся хотя бы леса. И все же отец Алексий надеется привести храм в порядок и установить на церковных стенах еще одну табличку с именами меценатов и реставраторов нашего времени.
Примечательно, что советская власть несколько раз пыталась закрыть церковь, но станичники становились на ее защиту. Дело дошло до того, что в 1933 году для усмирения непокорных прихожан в Нижнекундрюченскую пришлось специально отправить отряд НКВД. Защитников храма разгоняли стрельбой, а затем начались аресты. В итоге храм все же закрыли и разграбили, а колокола отправили на переплавку на Ростсельмаш.
В начале Великой Отечественной войны, в 1941 году, в церкви возобновились богослужения, но в 1961 году храм опять закрыли. Сначала в нем устроили спортзал, потом — колхозный склад. Но казаки вновь показали свой норов. Они начали писать во все инстанции, даже Хрущеву. Отец Алексий сумел найти одно из тех многочисленных писем, которое местная жительница отправила уполномоченному по делам религий и которое чудом сохранилось до наших дней.
«Мы, жители станицы Нижнекундрюченской, спрашиваем, почему вы нам не даете священника? Сколько к вам ездили старики и старухи, почему вы их обманывали? Вы думаете, что если они неграмотные, то можно обманывать? Вы хорошо знаете, какой здесь храм, и вы доводите до того, чтобы храм этот красивый отдали под зернохранение. По-вашему не будет. Мы вас просим в последний раз. Если вы нам не дадите священника через неделю, я постараюсь поехать к вам сама, а там и дальше мы узнаем, кто прав», — предупреждает в своем письме разгневанная казачка.
Активность станичников переполошила начальство. Из Москвы пришла директива о проведении политбеседы с казаками. Начались репрессии. На местных жителей оказывали всевозможное давление, чтобы закрыть приход. Некоторых даже признали сумасшедшими. После этого служба в храме возобновилась лишь в 1990 году.
— Хожу в этот храм уже лет тридцать, с тех пор как вышла замуж. Точнее, не хожу даже, потому что ноги уже не носят — меня подвозят соседи. А если не с кем приехать, то места себе не нахожу. Ощущения в храме такое, будто домой попадаю. Все здесь как родное. И батюшка у нас хороший, — говорит прихожанка Валентина. — Не дай бог, заберут отсюда — сильно горевать будем.
Реликвии
Икону Великомученика Пантелеимона местный житель монах Василий написал в 1826 году на горе Афон. В церкви есть и работы другого местного иконописца, известного по прозвищу Богомаз. Непростую историю имеет Иверская икона Божьей Матери, написанная в память спасения жизни императора Александра III. Во время Гражданской войны ее изрубили шашкой и разломали на две части. Впоследствии икону отреставрировали, но следы клинков на ней отчетливо видны до сих пор.
