Извечный спор, кто лучше всего устраивается в жизни, отличники или троечники. Тот, кто бесконечно что-то штудирует все школьные годы или тот, кто позволяет себе особо не напрягаться.
От чего зависит IQ? У кого самый высокий уровень интеллекта? И можно ли представителей какой-то нации считать самыми умными? Об этом и многом другом в интервью «РГ» с заведующим кафедрой клинической психологии и психофизиологии, руководителем Лаборатории мозга УрФУ, профессором Сергеем Киселевым.
Замерь и радуйся?
Сергей Юрьевич, а что значит — иметь высокий уровень IQ? Такого человека можно считать автоматически выдающимся хотя бы в своей области?
Сергей Киселев: Увы, нет. Можно иметь зашкаливающий уровень IQ и абсолютно не состояться в жизни. И напротив, можно быть человеком со средним уровнем замеряемого интеллекта, но при этом быть довольно успешным в какой-то определенной нише.
Что такое IQ? Это уровень интеллекта, то есть некий набор способностей, которые нам удалось выявить и замерить благодаря определенному тесту. Причем методик замера очень много. Самые известные и распространенные — тесты Векслера, Айзенка. Они существуют уже несколько десятилетий.
Каждый может измерить уровень своего интеллекта и порадоваться, если он высок. Но только и всего. На самом деле в психологии нет общепринятого понимания, что такое интеллект, как его замерять, и стоит ли вообще это делать.
Сейчас все большее распространение получает идея практического интеллекта, выдвинутая американским психологом Стернбергом. В сущности, что такое 150, 160 баллов при измерении IQ традиционным способом? По большому счету, эти данные мало о чем говорят. Стернберг же предлагает взять за основу данные, характеризующие главное — насколько человек успешен и смог реализоваться в той среде, в которой он живет.
То есть классический пример — это троечник с невысоким уровнем IQ, вдруг после школы ставший успешным предпринимателем?
Сергей Киселев: Да, у этого предпринимателя явно высокий уровень практического интеллекта и, вполне возможно, средний, а может оказаться даже низкий уровень интеллекта, если его замерить по традиционной методике, скажем, Векслера. Просто в школе этот троечник не мог в полной мере раскрыть свой потенциал, но, попав в другую среду, максимально реализовал все возможности практического интеллекта.
Примеры, к слову, могут быть самыми разными. Вот, скажем, президент Буш. У него, как известно, был не самый высокий уровень традиционного IQ, что не мешало многим над ним откровенно подшучивать, а вот практический интеллект считается довольно высоким.
Интеллект меняется с возрастом?
Сергей Киселев: Практически нет, интеллект обусловлен генетически. И если одного и того же человека протестировать в 18, 25, 40 лет, уровень его IQ будет одним и тем же. Просто сами тесты составляются с учетом возраста.
Кто умнее — китайцы или американцы?
А общий уровень IQ населения в развитых и слаборазвитых странах отличается? Ну, скажем, среднестатистического американца и островитянина на Гаити?
Сергей Киселев: Вот в чем заключается проблема: когда мы пытаемся измерять едиными традиционными тестами уровень интеллекта представителей различных национальностей, то они могут просто не работать. Скажем, когда методику Векслера решили использовать в Китае, то неожиданно оказалось, что там почти все как один показали невероятно высокий результат по уровню невербальных способностей, то есть тонкого понимания интонации, образов — общения без слов. Просто у китайцев особый склад ума, именно такие задачки им очень легко даются с детства, в отличие, скажем, от человека с классическим европейским мышлением.
Но никакого секрета тут нет. Просто у китайцев другой тип развития мозга, у них в большей степени развито правое полушарие. Что обусловлено исторически: в Китае вид письменности — иероглифы. А за каждым иероглифом стоит целый блок понятий, важно, в какой очередности они выстроены, что уже само по себе заставляет мыслить с подтекстом, образами… Многое в их речи играет не само произнесенное слово, а то, с какой именно интонацией оно сказано. Одно и то же понятие, но употребленное с разной интонацией, может иметь противоположное значение. Одним и тем же словом можно, при желании, похвалить или оскорбить.
В Китае и Европе разный культурный код в принципе. Поэтому некорректно сравнивать интеллект европейца и китайца. Это все равно что сравнивать интеллект кошки и собаки. Это разные миры, иные типы взаимодействия с окружающей средой. И, следовательно, несравнимые понятия. Поэтому некорректно в принципе сравнивать уровень интеллекта представителей разных стран.
Ну и потом, что значит быть интеллектуалом и успешным человеком, к примеру, в США? Нужны определенные свойства мозговой деятельности, набор навыков, компетенций. Но все эти умения и высокий уровень IQ будут практически не нужны, попади этот человек в какую-нибудь африканскую страну, где приходится бегать за животными. Там востребован другой тип интеллекта, который определяется той средой, в которой живут африканцы.
Ну а качество жизни, питания в стране сказывается на развитии интеллекта?
Сергей Киселев: Разве что как некий видовой компонент. При более богатом питании мозг развивается более адекватно. А если есть недостатки в пище, то могут произойти сбои, аномалии. Чтобы проследить влияние этого фактора, нужно брать значительный исторический период, анализировать, ибо интеллект — это все-таки большей частью то, что передается нам с генами.
Фабрика гениев
Китайцы, как известно, запустили настоящую «фабрику гениев». На базе Института геномики они создали специальный центр, где ведутся исследования в области интеллекта человека. У них глобальная цель — повысить совокупный IQ нации на 5-15 пунктов, и добиться таким образом еще больших успехов в экономике. Для этого ученые Поднебесной тщательно исследуют геном людей с высокими интеллектуальными способностями.
Как вы относитесь к идее китайцев?
Сергей Киселев: Замечательно отношусь, любые научные исследования в области интеллекта можно только приветствовать. Другой вопрос, удастся ли им добиться желаемого результата. Дело в том, что интеллект — это все-таки результат деятельности всего мозга. А мозг — невероятно сложная структура, на успехи и провалы его деятельности влияют в совокупности тысячи, десятки тысяч факторов. Можно, конечно, провести эксперимент: взять и один какой-то ген поменять на более успешный и посмотреть, что из этого получится, насколько поменяется интеллект человека. Но ведь это будет микроскопический вклад.
При этом вполне реально отобрать детей с высоким интеллектом, поместить их в особые условия, максимально способствующие развитию их способностей — некий аналог наших школ для особо одаренных детей. Это будет своего рода искусственный отбор. Да, очевидно, со временем это принесет результат. Ибо доказано, что на 60 процентов интеллект обусловлен генетикой и на 40 — средой, в которой развивается человек.
Доказано, что внешняя среда в иных случаях настолько сильно влияет на развитие, что может в принципе не позволить каким-то генам проявиться. Предположим, если давать ребенку, больному фенилкетонурией (редкое наследственное заболевание), только определенный вид пищи, у него не будет вырабатываться фермент, способствующий проявлению гена, вызывающего умственную отсталость. И, напротив, для талантливого от природы ребенка можно создать некую обогащенную среду, которая будет максимально способствовать выявлению его талантов. Предположим, можно развить речевые навыки человека, его математические способности, пространственные и т. д. Иными словами, «фабрика талантов и гениев» — это не такая уж фантастика.
Какая концепция ближе вам?
Сергей Киселев: Идеи Стернберга с его практическим интеллектом. Надо не шкалами измерять уровень интеллекта, а то, как человек приспосабливается к новой среде. Эйнштейн, как известно, в школе учился плохо, даже по математике. Но как только были созданы условия, как только он попал в другую среду, проявились все его гениальные способности. Казалось бы, если судить по результатам его научной деятельности, он был классическим «левополушарным» человеком. То есть прекрасным аналитиком, но он еще и музыку любил, играл на скрипке. А музыкальные способности — это, как известно, результат деятельности правого полушария.
Значит, у него оба полушария были развиты, и благодаря единству этих двух стратегий, особенностям анализа, целостному представлению все это позволило ему выйти на новый уровень понимания нашего мира. Ко всему, он попал в нужное время, когда в мире уже был определенный уровень накопленных знаний по математике. То есть сработал и фактор среды. И все это в совокупности позволило проявиться всей полноте таланта Эйнштейна.
