В Кузбассе будут тестировать школьников на наркозависимость

В этом году власти Кузбасса впервые выделили средства для тестирования школьников и учащихся средних специальных учебных заведений на наркозависимость. В группе риска по оценкам экспертов — пять с лишним тысяч подростков. Но до сих пор не утихают дискуссии: нужен такой тест или нет? На этот и другие вопросы «РГ» отвечает главный нарколог Кемеровской области и Сибирского федерального округа, доктор медицинских наук Андрей Лопатин.

Андрей Анатольевич, в Томске по результатам проверки учащихся из группы риска факт употребления наркотиков подтвердился лишь у одного из 1,3 тысячи обследованных. Но почему-то закрадывается подозрение, что тестирование проводилось для галочки.

Андрей Лопатин: Действительно, результативность низкая. В СФО, кстати, обследований проводится в разы меньше, чем, например, в Москве — пятьдесят тысяч против 180 тысяч. Но там и более правильный подход: на фоне тотального обследования учащихся специалисты работают с их окружением, родными и близкими. Разъясняют, что тестирование, конечно, не панацея, но хороший профилактический инструмент. Выявленных с помощью теста не ставят на учет, не сообщают о них ни по месту учебы, ни в полицию. Врач лишь может предложить подростку последующее добровольное взаимодействие. Хотя прокуратура и пытается запрашивать эти данные, что, конечно, дискредитирует саму идею таких обследований.

Между тем, повторюсь: более эффективного и масштабного профилактического мероприятия сегодня не существует. Другое дело, что нужно изменить правила игры, чтобы повысить эффективность выявления. К слову, сейчас объем отказов от теста у нас в округе превышает двадцать процентов. Это довольно много. Значит, к обследованию относятся подозрительно, с недоверием. А что если ребенок, не дай бог, во время занятий отравится или хуже того — погибнет от передозировки? Тогда и школа, и государство будут виноваты.

К сожалению, до сих пор средства на такие обследования в Кузбассе не выделялись, и лишь в этом году департамент образования профинансировал проверку всех школьников и учащихся ссузов. Теперь ждем выделения средств на профосмотры с участием врачей-наркологов. Этот этап охватит средние образовательные учреждения целого ряда городов области, включая Кемерово и Новокузнецк.

А чем грозит увлечение подростков электронными сигаретами, или вейпами? Так ли они безвредны, как уверяют производители?

Андрей Лопатин: Ясно, что любой производитель всегда будет доказывать, что его продукция не приносит вреда. Но там, где есть табак и процедура горения, пусть даже при температуре всего в двести градусов, присутствуют и вредные вещества — канцерогены. А в какой бы форме яд ни поступал в организм, он вызывает негативные последствия. Процесс курения всегда остается процессом курения. Псевдобезвредность, являющаяся двигателем вовлечения несовершеннолетних, сегодня пропагандируется участниками этого бизнеса. А потом кто-то от сигарет переходит на травку и героин. Я, кстати, не встречал ни одного наркомана, который бы не курил. Все начинают с этой, казалось бы, безобидной привычки.

Недавно в Омской области росгвардейцы взяли штурмом очередной «реабилитационный центр». Для избавления от зависимости там применяли скотч, наручники, гири и прочие «инструменты». Означает ли существование подобных центров, что государственная система лечения и реабилитации неэффективна?

Андрей Лопатин: К сожалению, отчасти проблему формирует диспансерное наблюдение. Оно ограничивает права граждан, у которых выявлено наркологическое расстройство. Лишает возможности управлять транспортными средствами, трудоустраиваться на вредные и опасные производства, получать разрешение на оружие. Конечно, многих это останавливает. Раньше было обязательно наблюдаться в диспансере пять лет, потом три года — для больных с диагнозами и один год — для пациентов с предболезнью. Сейчас срок уменьшили до двух лет при самостоятельном обращении за помощью, не считая поступивших по скорой — с психозом или белой горячкой. То есть ситуация меняется к лучшему, но медленно. В негосударственные структуры, о чьих услугах расклеивают объявления на столбах, зачастую обращаются лишь потому, что просто не знают о существовании альтернативных возможностей.

В российском законодательстве до сих пор не прописано, что такое «социальная реабилитация наркозависимых» и кто ею должен заниматься. И наши недобросовестные «коллеги» правовым провалом откровенно пользуются. Между тем у большинства этих структур в приоритете — получение денег. Потому и случаются трагедии, подобные той, что произошла с популярным актером Дмитрием Марьяновым. Центр, где он лечился неофициально, не имел лицензии на этот вид деятельности.

Получается, что за подобными структурами нет надзора, и они не несут ответственности за свои действия, в отличие от государственных медучреждений, которые проверяют постоянно. Напомню: печально известный центр «Преображение», основанный в Кемерове, фактически представлял собой жесткую секту, у которой было четыреста подразделений по всей стране — от Калининграда до Сахалина, а также в Европе и странах бывшего СССР.

В Кузбассе работает программа по предотвращению смертности при передозировке наркотическими веществами. Насколько она эффективна?

Андрей Лопатин: К сожалению, уровень смертности от передозировки высок. Хотя за последние годы этот показатель снизился. На первом месте, к слову, сейчас США: там 245 случаев на миллион, а у нас — 81. Россию обогнали Исландия, Швеция и Украина. Но это не значит, что у нас все благополучно.

Передозировки и отравления происходят в основном от опиатов (в Кузбассе в 85 процентах случаев). Смерть наступает из-за остановки дыхания. И предотвратить ее помогает налоксон — препарат, разблокирующий дыхательный центр. Любые формы его доставки представителям группы риска, безусловно, должны приветствоваться.

Цель нашего проекта — не просто спасти жизнь, но мотивировать человека к обращению за помощью. И мы рады, что власть наконец-то нас услышала и поддержала. Хотя понимаем, что радикального изменения статистики не добьемся. Из-за короткого срока проекта и небольших его масштабов, а также, возможно, неидеальной организации. Но мы реально спасаем жизни. И если такая возможность есть у других регионов СФО, если они в этом заинтересованы, то, конечно, должны проект поддержать.

Есть мнение, что если уж выбирать из двух зол, то лучше пить, чем употреблять наркотики. А правда ли, что алкоголь защищает от этилмеркаптана, которым вынуждены дышать жители ряда промышленных городов?

Андрей Лопатин: Алкоголь в любом виде и в любом количестве — интоксикационный фактор. Наркогенный и токсикогенный. А потому он может только усугубить ситуацию, усилив отравление этилмеркаптаном. Говорят еще, что алкоголь защищает от радиации, но это ложь. Спиртное очень коварно: дает эффект миража, иллюзии того, чего человеку на самом деле не хватает. Реального транквилизирующего действия у алкоголя нет. Просто совокупность токсического и наркогенного эффекта порождает восприятие кинестетического, химического, биохимического действия на организм. А значит рассчитывать, что алкоголь может быть антидотом, нельзя ни при каких обстоятельствах.

Ключевой вопрос

С какими новыми зависимостями может столкнуться общество в ближайшее время?

Андрей Лопатин: Человек, которого не устраивает собственное психическое состояние, обязательно ищет способы его изменить. Есть способы общепринятые и социально приемлемые: получить образование, создать семью, заработать денег. Но достичь всего и сразу, да еще при минимуме усилий, лежа на диване, невозможно. Потому есть и постоянно будут появляться средства для достижения измененного состояния сознания. Трудно предугадать, с чем мы столкнемся завтра: десятки новых наркотиков синтезируют чуть ли не ежемесячно, а еще есть гаджетомания и игромания.

Вейпы — под запрет

В Кузбассе начали борьбу с электронными сигаретами. В регионе принят в первом чтении проект областного закона об ограничении розничной продажи несовершеннолетним электронных систем доставки никотина и жидкостей для них. Законопроект предлагает запретить торговлю вейпами в детских, образовательных и медицинских организациях. А поправки в местный закон об административных правонарушениях устанавливают штрафы за такие нарушения: для граждан — до полутора тысяч, для должностных лиц — до пяти тысяч, а для юридических — до 15 тысяч рублей.