В начале ХХ века в России начали реализовываться несколько проектов «идеальных городов» — под Москвой, Ригой и Варшавой. В своей основе они опирались на идеи английского урбаниста Говарда, его «города-сада». Население такого города, выросшего в чистом поле, не должно превышать 32 тыс. человек. Под застройку отводится 1/6 площади, под сельское хозяйство — 5/6. Дома — не выше 2-3 этажей, общественный транспорт, радиально-лучевая структура, все административные и общественные здания — в центре, а предприятия и склады — по периметру города.Начало ХХ века — время переосмысления пространства городов. Резкий рост урбанизации и технический прогресс привели к ухудшению качества городской среды. Хлынувшие в города неграмотные и малограмотные крестьяне, рост преступности и инфекционных болезней, ухудшение экологии из-за сжигания угля, рост числа заводов и казарм с рабочими, трудности по доставке еды и топлива в город и обратный процесс — вывоза отходов жизнедеятельности. Всё это вызывало запрос на появление урбанизма, который тогда назывался «городским проектированием» — порядок и план вместо хаоса, попытка осмыслить и построить «идеальный город». Именно построить, с нуля, а не исправить уже существующие города — тогда казалось, что мегаполисы не поддаются исправлению.
Возвращение в деревню
Провозвестником нового урбанизма стали Фриче в Германии с его книгой «Die Stadt der Zukunft», а в Англии — Эбенизер Говард, выступивший в 1898 году с проектом «Garden-Cities of To-morrow». Оба они видели идеалом город-сад, выстроенный в чистом поле и лишённый с самого начала язв городов того времени — высокой плотности населения, плохой экологии, неоднородной социальной среды и т.п. Блог Толкователя писал о проектах «городов-садов» конца XIX — начала ХХ веков.Человечество, писал Говард, утомилось жить в каменных мешках-казармах современных больших городов — оно стремится вернуться в деревню к свету, воздуху, небу и зелени. Но деревня при всей своей прелести, лишена огромных преимуществ города; там нет науки, искусства, общественной жизни; там трудно найти заработок; деревня однообразна, примитивна и тосклива. Надо создать какой-то иной город, город идеальный, который соединял бы в себе преимущества города и деревни и в одно и то же время был бы лишен их недостатков.При составлении плана города-сада Говард полагал, что главное зло современных городов составляет скученность центра с его перенаселённостью — и потому он совершенно уничтожил центр, поместив в нём обширный парк. Главнейшую же артерию городского движения он направил вокруг этого парка в виде кольцевой магистрали. Таким образом, вместо одной точки он получил большую окружность, от которой в форме лучей расходятся улицы, в свою очередь пересекаемые концентрическими кругами.
В этом центральном парке расположены только общественные здания: музеи, библиотеки, театры, университеты. Жилые дома расположены по радиусам и концентрическим кругам. Таких кругов пять. На периферии города находятся фабрики, товарные склады, рынки и т. п. Широкие лучевые бульвары, идущие от окружности к центру, являются местами наиболее оживлённого движения.Говард предполагает, что город-сад должен иметь площадь 2500-2600 га, и только шестая часть отводится для города, а пять шестых — для сельского хозяйства. Чтобы избегнуть перенаселённости, от которой страдают современные города, он предлагает ограничить число жителей 32 тысячами. Именно такую численность города он видел идеальной.
Российские «города-сады»
В России последователем идей Говарда стал архитектор и проектировщик Моисей Диканский. В начале 1914-го, ещё до Перовой мировой, он написал книгу «Постройка городов, их план и красота». Вышла она уже в 1915 году. Это был один из первых фундаментальных трудов по градостроительству в России. Одна из глав книги описывает проекты «идеального города» в России — они были начаты в 1910-е годы, но из-за Первой мировой, Революции и Гражданской войны (как выяснилось позже) так и не были реализованы. Мы приводим часть главы книги «Постройка городов, их план и красота», где рассказывается о российских проектах «идеальных городов» (скан книги, pdf).По инициативе и под наблюдением городского самоуправления Риги строится пригород-сад «Царский Лес» по проекту берлинского архитектора Янсена. В двух верстах от города для этой цели отведён участок в 65 десятин (примерно 70 га). В основу его распланировки положены идеи английских городов-садов: посередине города большая площадь с парком; несколько главных улиц для большого движения и целая сеть особых жилых улиц. Высота зданий ограничена двумя этажами с мансардой. Имеется и целый ряд других ограничений, обеспечивающих экстенсивность застройки. Приняты также меры для предотвращения в будущем возможности земельной спекуляции.
Такого же рода посёлок устраивает по проекту В.Семёнова в 36 верстах от Москвы Московско-Казанская дорога для своих служащих. План, как в целом, так и в отдельных деталях разработан с большим умением и вкусом. Оригинальна главная меридианная улица-сквер, шириною в 30 саж., прорезывающая весь город с севера на юг. Эта улица-сад не имеет трамваев и, вообще, не предназначена для усиленного движения — этой цели служат две радиальные боковые артерии.Другой опыт в большом масштабе предпринят Московским Городским Управлением, которое проектирует устройство предместье-сада на Ходынском поле в Москве. Для устройства посёлка предположен заем в 1,5 млн. рублей. Земельные участки будут сдаваться на основании нового закона о праве застройки на 96 лет с повышением аренд на 10% через каждые двенадцать лет, при чем излишек арендных плат будет идти на благоустройство поселка. Таким образом, в социальном отношении этот эксперимент представляет значительно большую ценность, чем предприятие Московско-Казанской дороги.
Тем более странным должно показаться то обстоятельство, что Московская Управа ввела в правила застройки этого поселка целый ряд антиобщественных начал: право аренды одним лицом трёх участков; право строить дома в три этажа; право строить и пересдавать на одном участке шесть квартир и, наконец, сама планировка предместья — правда, сделанная очень интересно, предусматривает, однако, только большие земельные участки от 300 кв. сажень (примерно 6,3 сотки) и выше при одинаковой ширине улиц. Всё это неизбежно будет иметь своим последствием удорожание и затеснение квартир, ухудшение санитарно-гигиенических условий жилья, а затем и спекуляцию этой недвижимостью благодаря тому, что она будет иметь высокую доходность.
(План проектируемого города-сада на Ходынском поле в Москве)Выгодно отличается пригород-сад, организуемый в настоящее время под Варшавой по инициативе д-ра Добржинского. Посёлок возникает на кооперативных началах и, по условиям застройки, вполне соответствует своему названию. План удачно составлен архитектором Бернулли.Как мы видим, в России движение в пользу городов-садов находится ещё в зачаточном состоянии. Но эти пока слабые начинания имеют симптоматическое значение — они указывают на то, что у нас появился значительный интерес к вопросам, связанным с устройством наших городов и жилищ. Конечно, нельзя расселить всё человечество в этих идеальных городах, но они образуют в известном смысле громоотвод, уменьшающий тягу в перенаселённые города и, таким образом, служат в то же время и оздоровлению старых городов. К тому же, правильно понятые формы городов-садов, как уже было указано, оказывают влияние и на все другие работы по застройке, исправлению и расширению городов существующих.
Если города-сады знаменуют собой возвращение к природе, то и архитектура этих новых городов означает полный разрыв, полное освобождение от всех оков и традиций исторических стилей и несёт с собой возвращение к природе материала, к природе статических законов, к природе цели. На домах городов-садов нет фантастических и пышных орнаментов, нет декоративных фигур, фавнов, кариатид, атлантов и колоннад. Дома отличаются простыми, но живописными фасадами. Внешний вид в самостоятельных формах выражает внутреннее содержание, назначение и целесообразность зданий. Фасад свободно приспособлен к потребностям и очертаниям плана.
Город заселён, что дальше?
Но вот постройка Города-Сада закончена. Население его достигло 32.000. Как город будет расти дальше? Застраивать сельско-хозяйственную полосу недопустимо, так как этим была бы нарушена основная мысль города-сада — соединить в себе город и деревню. Остаётся, следовательно, создать вне пределов сельского района, наподобие австралийского города Аделаиды, новый город на тех же принципах, как и первый. И таким путём вокруг первого города-сада постепенно образуется целая группа других таких же городов. Они расположатся по окружности большого круга, центром которого является первый город-сад. При хороших путях сообщения вся эта группа городов будет представлять единое целое, один большой город со многими центрами.Главным моментом является то обстоятельство, что земля в сельской местности, где предполагается построить такой город, благодаря привлечению больших масс населения, во много раз повысится в цене. Этот прирост ценности в современных больших городах, где земельная рента подчас достигает колоссальных размеров, идёт в пользу частных владельцев, которые в её создании ровно никакого участия не принимали. Эта ценность вытекает лишь из самого факта сосредоточения больших масс населения в одном месте: иными словами, её создает коллектив.Понятно и справедливо, чтобы ценность, создаваемая коллективом, принадлежала ему же. И потому, в городе-саде нет частной собственности на землю. Она принадлежит всей общине, которая сдает её отдельным лицам на правах арендного пользования. Разница между ценою земли до постройки города и ценой, возросшей вследствие заселения местности, будет настолько велика, что покроет все расходы по созданию и благоустройству города. И поэтому, уже с момента создания города, население его становится обладателем больших богатств, использование которых чревато блестящими последствиями.Уничтожение частной собственности на землю, т.е. прироста земельной ренты — этого главнейшего источника несправедливого обогащения — должно иметь своим последствием удешевление всех предметов первой необходимости, как жилищ, съестных припасов и пр. А это, в свою очередь, повлечёт за собой повышение покупательной силы и улучшение общих условий жизни.Постсоветский урбанизм продолжает практики позднего СССР: строительство высотных, плотных микрорайнов. Между тем, в раннем СССР предлагались другие пути урбанизации. Первый — по проектам Охитовича: дезурбанизация — малоэтажные, на десятки километров пригороды (по принципу нынешних американских субурбий). Второй — по проектам Сабсовича: многоэтажные дома-коммуны, с минимумом личного пространства, где даже семейные пары должны были сношаться в кабинках.
Русская утопия — «город-сад Барнаул»В мае 1917 года сгорела почти половина Барнаула. Это стало поводом для разработки первого в России плана утопического «города-сада». Город был бы в форме солнца, бульвары – его лучами. В нём люди жили бы в собственных домах с большим участком земли, фабрики вынесены в сельскую местность. В 1922-м большевики начали строить «город-сад», но с приходом сталинизма проект был остановлен.
