На конференции Startup Village Livestream»20 компания «Морской биотехнопарк» -дальневосточный резидент Фонда «Сколково» — представила технологию получения малька японского мохнаторукого краба. К сегодняшнему дню на морской научной станции предприятия получили четыре тысячи особей жизнестойкой молоди членистоногого.
По словам автора проекта, руководителя Центра аквакультуры и прибрежных биоресурсов Национального научного центра морской биологии ДВО РАН Сергея Масленникова, для России этот проект — первый подобного рода. Он открывает большие перспективы для развития нового направления аквакультуры — воспроизводства краба, которое осуществимо в любом рыбоводческом и даже рисоводческом хозяйстве. Что для этого нужно, узнала «РГ».
Сергей Иванович, неужели до сих пор никто не пробовал выращивать молодь краба?
Сергей Масленников: У нас два крабовых проекта. Первый, исследовательский, касается изучения механизмов воспроизводства, развития молоди камчатского краба. Пока у нас нет полной картины, нельзя давать точные прогнозы, и в итоге крабовый промысел очень нестабилен. В 2020-м мы получили 30 тысяч экземпляров малька и теперь изучаем факторы их выживаемости. Проекты с камчатским крабом мы начали еще в 1996 году, позже работали вместе с ВНИРО. Не так давно одно японское издание написало, что на Хоккайдо при поддержке правительства префектуры ученые получили 14 тысяч мальков краба. Это было преподнесено как большое событие. Для нас же наши 30 тысяч — рабочий момент, при этом финансово нас поддерживает только ДВО РАН.
Опыт, накопленный в этом и других проектах марикультуры, помог в работе с японским мохнаторуким крабом. Сейчас на российском рынке отсутствует ключевая технология производства посадочного материала мохнаторукого краба. Это мешает запустить новое направление аквакультуры — выращивание пресноводного членистоногого.
Наш проект научит контролировать все процессы, в том числе формирование родительских пар, откармливание маточного поголовья. Ведь известно: если родительские особи правильно кормить, то произведенная ими молодь станет более живучей.
Мохнаторукий — самый выращиваемый краб в мире, который размножается в море, но живет в пресной воде. В течение двух лет он достигает товарного размера, как устрица, гребешок, форель или… ягненок. То есть он имеет абсолютно стандартный аграрный цикл. Плюс этот краб достаточно неприхотливый, как и все сельскохозяйственные животные. Его можно содержать в разном климате — и теплом, и холодном. Жизнестойкую молодь получится доращивать до товарного размера в любой точке России, как в отдельных водоемах, так и в рыбоводческих хозяйствах — там крабы могут жить на дне и питаться остатками корма для рыбы. Его можно разводить даже в рисоводческих чеках — краб поедает вредителей и сорняки, но не трогает рис.
Производство морских гидробионтов — выгодный бизнес, и по генерируемой прибыли он может конкурировать с микроэлектроникой
Не раз приходилось слышать, в том числе от производителей марикультуры, что выращивать краба невыгодно.
Сергей Масленников: Выгодно выловить всего краба сегодня, положить деньги в карман и не тратиться на восстановление популяции? Да. Но так мы лишаем потомков природного ресурса, нарушаем экологическое равновесие.
Поголовье камчатского краба в десять раз упало по сравнению с уловами в СССР. Но когда мы предложили меры по восстановлению, то услышали в ответ от Росрыболовства, что краба у нас много.
С другой стороны, государство содержит заводы, занимающиеся воспроизводством сиговых и осетровых, хотя это совсем невыгодно самим заводам, ведь прямого возврата нет. Но восстановить эту рыбу надо: чтобы торговать черной икрой, нужно иметь возможность показать ресурс. Конечно, это национальное достояние, Россия единственная финансирует воспроизводство осетровых на Каспии. Значит, это тоже выгодно, но по-другому.
У краба же, как и у лосося, очень четкие пути миграции: он возвращается к берегу, откуда был выпущен во время размножения. Кстати, первое в мире мечение краба, конкретно камчатского, происходило в поселке Южно-Морской под Находкой в начале прошлого века. Краб с метками вернулся, так было доказано, что имеет смысл его культивировать. Но тогда заняться этим не позволил уровень развития науки.
То, что краб приносит немалую прибыль, доказала торговля квотами. Если бы даже пять процентов суммы за продажу квот шли на восстановление запасов, было бы очень хорошо. Сейчас государство организовало небольшой возврат инвестиций в отрасль в виде «квот под киль», частично финансируется и строительство краболовов, необходим следующий шаг.
Какой?
Сергей Масленников: Ситуация парадоксальна: аквакультура находится в ведении минсельхоза, курирует ее Росрыболовство, а самих марифермеров причисляют к рыбакам… Но ведь все характеристики отрасли: работа с плантациями, мелиорация, климатические риски, производство посадочного материала — это настоящее сельское хозяйство.
Если ты покупаешь автомобиль для работы на поле, то не платишь на него налог.
Если покупаешь катер для работы на морском огороде, то никаких льгот тебе не положено. Сейчас в России государство оказывает небывалую поддержку сельскому хозяйству (что дает результат), но не марикультуре, хотя она имеет огромные перспективы. Площадь земельных угодий наперечет, океанских — неограниченна. Практически все побережье Японского и юга Охотского морей находится в благоприятных климатических условиях для культивирования гидробионтов — гребешка, мидии, морских ежей, крабов и других.
Несмотря на кризисные явления в экономике отрасль демонстрирует мировой рост до 20 процентов в год. Есть и инвестиционный интерес, и потребность в качественной продукции. Из всех направлений аквакультуры производство морских гидробионтов — самый выгодный бизнес. Исследования показывают, что по генерируемой прибыли марикультура вполне может конкурировать с микроэлектроникой.
