В глубине Псковщины, на берегу реки Желча есть деревушка Низовицы — всего несколько десятков домов. Во дворе одного из них ходят аисты. Много. Три десятка прекрасных белых птиц. Дикие собратья давно улетели в Африку, а эти остались: один слишком слаб, другой травмирован. Всех их приютила Марина Сиденко, превратившая свой дом в «Дом белого аиста».
Аисты, которым повезло
У крупного аиста по имени Жасмин нет крыла. В него и его подругу стреляли. Аистиха погибла, а Жасмина с крылом, болтавшимся на связках, привезли к ветеринарам. Крыло пришлось ампутировать. Впрочем, со стороны это даже незаметно. Жасмин быстро оправился после операции и теперь вовсю демонстрирует остальным аистам свой лидерский характер.
У аистенка Айка недоразвиты крылья. Он слетел из гнезда, а назад взлететь уже не смог. Какое-то время рядом с ним на земле жила мать, всех отгоняя от сына, но потом аистенок остался один. Когда Айк попал к людям, оказалось, что все не безнадежно — у него просто слишком короткие маховые перья, они и создают ощущение «подрезанности» крыльев. Возможно, при хорошем содержании у Айка после линьки вырастут новые полноценные перья, и он вернется в природу.
Климентий уже начинал летать, но оступился и, не успев расправить крылья, свалился со столба, на котором находилось гнездо. Перелом плечевой кости правого крыла лишил Клима способности летать. О травмированном аистенке заботился его брат: приносил бедолаге корм, долго не оставлял его, улетел даже позже, чем аисты-родители. Теперь на подворье у людей Климу спокойно и безопасно.
Нельсона еще в гнезде клюнули в глаз. Когда аистенка привезли, смотреть на него было страшно — вместо глаза жуткое воспаленное месиво. Лечение дало хорошие результаты. Глаз хоть и деформирован, но сохранен. И Нельсон даже им видит.
Самого маленького аиста так и зовут — Крошка. Он раза в полтора меньше обычного аиста. Судя по всему, это птица-карлик. Когда маленького аиста привезли в Низовицы, он был сильно истощен, клюв забит грязью, оперение сплошь покрыто полчищами пухопероедов. Сейчас Крошка потихоньку набирает вес и даже обрела друга — ее всячески опекает аист с травмированным крылом.
У каждого из обитателей «Дома белого аиста» своя история. Объединяет их одно — сказочное везение попасть в руки добрых людей. В природе раненые и ослабленные птицы неизбежно стали бы добычей хищников или просто умерли бы от голода.
В память о Варечке
Орнитолог Марина Сиденко родом из Ростова-на-Дону, где аисты не водятся. Поэтому когда семнадцать лет назад приехала на работу в нацпарк «Смоленское Поозерье» и впервые увидела этих птиц, была ошеломлена: такие большие, такие роскошные и совсем рядом с человеком. В принципе, неудивительно, что вскоре у нее появился собственный аист — нежная девочка Варечка. В свое время она выпала из гнезда, но была подобрана местными жителями, которые и принесли птицу орнитологам. Ставшая совсем ручной Варюша прожила с Мариной одиннадцать лет, даже когда та переехала в Псковскую область, поближе к еще одному месту работы — заказнику «Ремдовскому». Научилась летать и сама ловила себе на пропитание мышей и лягушек, но отправляться на зимовку в Африку не хотела, переселялась на время холодов в дом. А потом случилась беда: однажды ночью птицу загрызла пробравшаяся в вольер лиса.
В этом году на юг улетели семнадцать выхоженных Мариной аистов. В природе все они неизбежно погибли бы
— Для меня это была жуткая трагедия, — Марина и сейчас нервно улыбается, чтобы не расплакаться. — Потом пришло озарение: я не могу воскресить своего аиста, но могу помочь другим. Я давно думала, вот если бы у меня были деньги, то не надо мне золота-бриллиантов, я бы сделала реабилитационный центр для аистов. Но деньги так и не появлялись, а годы шли. И я решила больше не ждать. Написала проект «Построим дом для аистов» и разместила его на краудфандинговой платформе — там нам удалось собрать 340 тысяч рублей. Впрочем, важны не столько деньги, сколько то, что начинание получило известность.
Проект оказался весьма востребованным. Сейчас аистов в Низовицы привозят не только со всей Псковщины, но и из Ленинградской, Смоленской, Тверской областей.
— Первый вал сообщений о выпавших из гнезд аистятах приходится на июнь, — рассказывает Марина. — Дело в том, что когда аистятам исполняется примерно неделя, взрослые птицы проводят отбраковку. Если выводок большой или, на их взгляд, птенец какой-то не такой, они от него избавляются — выбрасывают из гнезда. Это называется родительский инфантицид.
Нынешним летом из двадцати пяти аистят пятеро были именно такие — «отбракованные». Крох пришлось выхаживать: держать под тепловой лампой и каждые два-три часа кормить мелко нарубленными куриными печенью, желудками, сердечками и рыбой. Аистиные карапузы ужасно прожорливые. Выжили все. Из забавных, похожих на динозавриков малышей с редким пушком превратились в белых длинноногих и большекрылых птиц.
Иногда приходится спасать аистят-сирот, у которых по какой-то причине пропали родители. В таких случаях помогают электрики — без вышки до гнезда на верхушке столба не добраться.
Для подросших аистят во дворе построили гнездовые платформы, с которых они вначале делали тренировочные полеты, а встав на крыло, вместе с дикими соплеменниками улетели в теплые края.
— Миграция началась 4 августа, и это было совершенно фантастическое зрелище, — с удовольствием вспоминает Марина. — Огромная стая — больше двадцати диких аистов — кружила в поднебесье, выписывая пируэты над нашим домом. Пятеро из них приземлились на крышу и две недели ошивались у нас. Я уже боялась, что они раздумают лететь в Африку и останутся здесь на всем готовом. Но нет — погостили и улетели, прихватив с собой наших.
Любовь и аисты
В этом году со двора Марины на юг улетели семнадцать аистов — двенадцать молодых и пять взрослых.
А вот юный самец Люша к отправляющимся в Африку не примкнул, хотя прекрасно летает. Причина у него самая что ни на есть веская — любовь. Еще зимой он увлекся взрослой нелетной самочкой Русланой. Не отходил от возлюбленной ни на шаг, перебирал ей перышки, отгонял всех, кто подходил к его даме сердца слишком близко. Даже воздух свободы не прельстил Люшу. Летом он не раз улетал из вольера и где-то подолгу гулял, но все время возвращался. Когда все, даже ручной и ласковый Митяй, засобирались в жаркие страны, Люша решил остаться в псковской деревне. Снова будет зимовать здесь с любимой.
У аиста Сильвера история хрестоматийная — он появился в доме, где со дня на день должен был родиться ребенок. Буквально свалился с неба. Молодые супруги проснулись в пять утра от страшного грохота. Выскочили на улицу — и им под ноги с металлической крыши скатился аист. «Пока не пристроим птицу, рожать не поеду», — заявила будущая мама. И только когда Марина забрала аиста, с легким сердцем отправилась в роддом. На свет появилась девочка Настенька. А аист остался в Низовицах с нелетающими товарищами. Выяснилось, что при падении он повредил ногу — собственно, потому и Сильвер.
— Кстати, что там насчет правдивости народной приметы? Повлияла ли повышенная концентрация аистов в Низовицах на рождаемость?
— Не знаю, — смеется Марина. — У нас же тут летом живут в основном дачники. Так что если мы и улучшаем демографическую ситуацию, то в мегаполисах.
В мечтах — сеть аистиных центров
Марина и сама похожа на птицу — светлая, хрупкая, воздушная. И очень сильная. Иначе не ввязалась бы в дело, из которого нет пути назад. Даже если Марина очень-очень устанет, деть своих птиц ей просто некуда — зоопаркам аисты не особенно нужны, а другого такого центра в России не существует. Хорошо, что муж и дочь относятся к жизни среди аистов с пониманием.
«Дом белого аиста» живет на пожертвования, которых едва хватает. Содержание стаи аистов — дело накладное. На кормление одной птицы — это в основном куриные субпродукты и мелкая рыба — уходит от пятисот до тысячи рублей в месяц. А еще Марина строит для своих питомцев «зимнюю резиденцию». Переносить холода на улице аисты не могут, а в имеющемся зимнем вольере стремительно увеличивающейся стае уже тесно.
Если в прошлом году на зиму осталось пятнадцать аистов, то в этом будет около сорока (птиц продолжают привозить до сих пор). Еще через год, надо полагать, количество может вырасти до сотни. Нынешние аисты-инвалиды уже никуда не денутся, а новые будут прибывать и прибывать.
— Я думала остановиться на тридцати птицах, но как отказать, если аист в беде? — пожимает плечами Марина. — Понимаете, аисты не лучше других птиц. Просто им реально требуется помощь. Аисты ведь уже несколько тысячелетий живут исключительно рядом с человеком. Соответственно все их неприятности происходят на глазах у людей, а иногда и из-за них. У нас огромное количество разнообразных комитетов, министерств и департаментов по охране природы. Но попробуйте им позвонить и сказать: тут аист, у которого травмировано крыло. Думаете, чиновники откликнутся? Да даже в тех регионах, где аисты занесены в местную Красную книгу, а значит, должны находиться под охраной, никто не знает, как оказывать им помощь. В России нет ни одного государственного реабилитационного центра для диких животных. Все существующие — частные либо волонтерские.
Что дальше? Ориентировочный план есть. Во-первых, Марина собирается проводить в «Доме белого аиста» дни открытых дверей. Показывать, рассказывать и, возможно, в ходе этих встреч находить аистам-инвалидам новых хозяев.
— Я совершенно точно знаю, что есть люди, которые мечтают держать дома аиста и могут создать для него комфортные условия, — говорит Марина. — Это и украшение, и хорошая примета, в конце концов. Аисты очень сообразительные, они привыкают к человеку и становятся совсем ручными, как собаки или кошки. Главное, чтобы руки были хорошие. Обязательно хорошие. Просто так не отдадим.
Во-вторых, в перспективе Марина хочет построить на участке отдельный дом для волонтеров, которые готовы помогать проекту. Хотя бы только летом, когда аистов привозят чуть ли не каждый день.
— В идеальном варианте я хотела бы видеть сеть аистиных центров по стране, — мечтает Марина. — Россия очень большая, ареал обитания белого аиста здесь обширный, и нашего единственного центра, конечно, недостаточно. Пока я по большому счету занимаюсь благотворительностью: трачу свои силы и время на спасение диких птиц. Но я вижу, что сейчас в России настало время, когда подобные проекты можно развивать. Хотелось бы, чтобы государственная машина если не помогала, то, по крайней мере, не мешала бы это делать. В наше больное время такие добрые проекты очень нужны. Нужны и птицам, и людям!
Кстати
В России гнездится около 10 тысяч пар аистов, Псковская область по их количеству находится на втором месте после Калининградской.
