Все чаще ученые, изучающие лягушек, находят необычных особей. Например, совершенно прозрачных лягушек или, скажем, амфибий с десятью конечностями, лягушек с половыми отклонениями, так называемых интерсексов. Причем далеко не всегда это результат плохой экологии. Но что именно тому причиной? Какие открытия сделали ученые, изучая амфибий? И что лягушки могут рассказать о нас самих? Об этом и не только в интервью с заведующим лабораторией функциональной экологии наземных животных Института экологии растений и животных УрО РАН, доктором биологических наук, больше 50 лет изучающим лягушек Владимиром Вершининым.
Увы, не царевна …
Владимир Леонидович, пару лет назад СМИ на Урале писали о лягушке, которую вы нашли под Красноуральском, тельце у нее было будто из целлофана, даже внутренние органы видны. И все сходу подумали: ну понятное дело — мутант, предприятия на Урале всю природу загубили.
Владимир Вершинин: Вот как раз в этом случае промышленники были ни при чем. Это оказалась лягушка, просто лишенная окраски, — альбинос, что в природе бывает не так уж и редко. И это допустимая аномалия в развитии, обусловленная мутацией. Мутации в живой природе происходят постоянно. Без определенной их доли был бы невозможен эволюционный процесс в принципе.
А лягушки с дестью конечностями, не так давно обнаруженные в США, тоже норма?
Владимир Вершинин: И тут, как ни странно, виной не человек. Хотя в Америке, конечно, сначала изрядно переполошились, и даже выделили на изучение этого феномена девять миллионов долларов. В результате исследования выяснилась почти «детективная история». Оказалось, один из паразитов — трематода Ribeiroiaondatrae, точнее, ее церкарии (промежуточная стадия развития трематод) — инцистировались как раз в ту часть головастика, где идет формирование конечностей. Что вызывало аномальное развитие этой зоны, и в результате появлялись особи с пятью и более конечностями. Спросите, зачем паразиту это нужно? Чтобы лягушка родилась более уязвимой и как можно скорее попала в клюв к цапле, например, или ее проглотила какая-нибудь рептилия. Иными словами, тот самый конечный хозяин, к которому «стремится» этот паразит, в котором он размножается.
Дворец лягушек
В таком случае, как понять, что аномалии возникли из-за вмешательства нас, людей?
Владимир Вершинин: Понимаете, всякий раз это очень индивидуально, нужно изучать и проводить целое расследование, учитывая комплекс факторов. Вот, скажем, вы обращали когда-нибудь, какого цвета глаза у лягушки?
Если честно, нет.
Владимир Вершинин: А вы приглядитесь, они у нее золотистые! Но в совокупности с отдельными факторами трансформации окружающей среды у лягушек могут быть абсолютно черные глаза. И если в каком-то месте встречаешь не одну, а несколько особей с черными бездонными зрачками, это может говорить, что со средой, в которой они обитают, явно не все в порядке.
Мы же в последнее время столько бед в природе натворили. Загнали, например, почти все малые реки в городах в трубы под землю, чтобы они нам строить не мешали, дорогую землю не отнимали. Сливаем в эти трубы неведомо что. А где бедолагам лягушкам жить? Они ведь в большинстве своем любят чистую воду. Между прочим, в Германии все без исключения виды амфибий занесены в Красную книгу. Потому что они очень уязвимы, их численность и видовое разнообразие стремительно сокращаются на всей нашей планете.
Вы с такой любовью рассказываете о лягушках, что хочется слушать бесконечно.
Владимир Вершинин: А вы бы знали, как в Японии относятся к лягушкам. Там есть единственный в мире «Дворец лягушек», Amphibian research center. Научное учреждение, где изучают амфибий. Только представьте, в нем на пороге каждой двери прозрачные перегородки, чтобы ни одна лягушка случайно не сбежала и не погибла. И на этих перегородках нанесена желтая «зебра», это чтобы люди поднимали ноги, и никто случайно не запнулся или не раздавил беглянку.
К слову, нынешним летом мы с коллегами из Японии планировали продолжить совместную работу, но вмешался коронавирус. Японцы изучают гибридные виды, занимаются скрещиванием. А у нас большие наработки по природным популяциям амфибий. Именно благодаря совместным исследованиями с коллегами из Хиросимского университета, и лично доктора Икуо Миуры, оказалось, что у озерных лягушек, обитающих на Урале, встречаются митохондрии балканских лягушек! И это превращается в еще одно «детективное» расследование. Ну откуда балканская ДНК на Урале? Не допрыгала же эта лягушка за тысячи километров.
И откуда же?
Владимир Вершинин: Первый путь — из лабораторий, когда ученые, студенты проводят опыты с привозными лягушками. Когда работа заканчивается, ну не убивать же их, жалко, вот и отпускают в природу. Второй путь — когда лягушек за сотни верст завозят с мальками при рыборазведении.
Такая маленькая планета
Владимир Леонидович, а какое самое важное открытие вы для себя сделали, изучая лягушек?
Владимир Вершинин: На самом деле открытий много. У человека ведь общий с лягушками план строения, мы очень похожи, и только на первый взгляд это кажется невероятным.
Вот, скажем, в последнее время мы все чаще обнаруживаем в природе лягушек с половыми отклонениями, интерсексов, гермафродитов. Один из вариантов таких патологий, когда у самца в семенниках появляются ооциты (женские половые клетки) вместо сперматозоидов. Если в популяции растет доля самок для лягушачьего сообщества это даже благо. Для них, чем больше самок, тем лучше, в идеале на одного самца должно приходиться две самки. Когда же особь становится обоеполой или имеет аномалии генеративных органов это патология. Если проводить аналогию с людьми, то картина вырисовывается противоположная: сегодня ученые с тревогой отмечают, за последние полвека увеличилось число бесплодных пар. Порядка 17-20 процентов пар не могут иметь детей. А причины физиологических отклонений лягушек и человека, как это ни странно, часто имеют одну природу. Это среда, в которой все мы живем. А именно обилие органических загрязнений в природе, продуктов переработки углеводородов. Они попадают в атмосферу, в почву, в воду, частично в пищу. Доказано, что, имея накопительный эффект, они влияют на способность мужчин и женщин иметь детей. Ученые-врачи подтвердят: вырос процент именно мужского бесплодия в последние годы. И виной тому во многих случаях экологические факторы и непредсказуемые эффекты от их взаимодействия.
То, что нам нужно беречь среду, в которой живем, наглядно всему миру доказала и пандемия коронавируса. Оказалось, что если случается что-то глобально страшное, то бежать нам от этого «монстра» некуда, уж очень на маленькой планете все мы живем. И мы, ученые, давно это поняли, изучая амфибий. Знаете, есть в Екатеринбурге небольшие прудики, где еще каких-то 20 лет назад можно было встретить по три вида амфибий, а сегодня — ни одного. Тихо, незаметно, и перестали квакать лягушки. Человек на самом деле тоже очень хрупкое и уязвимое создание. Не нужно об этом забывать…
Блиц-опрос
О чем квакают лягушки? О чем говорят издаваемые ими звуки?
Владимир Вершинин: Конечно, прежде всего о любви. Чаще всего кваканьем самцы зазывают самок. К слову, можно по звуку отличить самца от самки. У последних кваканье более тонкое, высокое. Лягушка только что выметавшая икру, может сообщать самцу, пытающемуся ее задержать, мол, ко мне приставать пока не надо. «Отвали…»
Можно ли есть лягушек, обитающих в России, как это делают французы?
Владимир Вершинин: Теоретически, да. Если они водятся в чистой среде и если вам позволяют пищевые привычки и воспитание. А иначе может получиться как с дедом Щукарем из «Поднятой целины». Помните? «Братцы! А ить мы лягушку съели!»
Кстати, французы едят небольших лягушек, не больше 10 сантиметров в длину. Те, что больше, считаются уже нетоварными.
Когда вы впервые влюбились в лягушек? Почему занимаетесь их изучением всю жизнь?
Владимир Вершинин: На мою любовь ко всему живому очень сильно повлиял отец, хотя он и технарь по образованию. Когда я был мальчишкой, мы очень часто вместе ходили в лес. И когда он замечал что-то удивительное, птенца, например, запутавшегося в траве, или лягушку, он останавливался и замирал. И я понимал в этот момент, что сейчас мне откроется маленькое чудо. Это чувство открытия чего-то удивительного, предвкушение этого чуда осталось со мной на всю жизнь. И знаете, я и не задумывался после школы, куда войти учиться. Конечно, на биолога.
