По данным ВЦИОМ, в 68 процентах семей есть домашние животные. При этом каждый сотый владелец животного признался в том, что держит у себя дома экзотического питомца, ящерицу, белку или хищную птицу. Еще три процента респондентов рассказали, что у них дома живут грызуны, певчие птицы или рыбки. Но дело в том, что всех животных, кроме сельскохозяйственных, а также кошек и собак, в ветеринарной индустрии принято считать экзотическими. И реальность такова, что индустрия по лечению экзотов находится в зачаточном состоянии.
Жительница коттеджного поселка на границе Петербурга и Ленобласти Динара Ирсалиева вскоре повезет своего енота по кличке Йокки в ветеринарную клинику. Некоторое время назад енот сбежал, полтора месяца прятался по лесам, на днях его вернули домой. Динара намерена показать животное ветврачам, чтобы выяснить, все ли с енотом в порядке.
— Скорее всего, обратимся в ветклинику рядом с домом. Там нет специального оборудования, но специалисты могут взять кровь на анализы. Они уже работали с Йокки, знают, как себя с ним вести, — говорит Динара.
По словам Ирсалиевой, когда она в первый раз искала Айболита для своего енота, то просто позвонила в ближайшую клинику и спросила, могут ли там посмотреть зверька. В клинике ответили согласием.
Динаре повезло: система помощи экзотическим животным в принципе никак не регулируется и многие ветеринарные врачи даже не знают, как вести себя с экзотами.
Специализированные ветеринарные вузы есть только в Санкт-Петербурге и Москве. В других регионах страны ветеринарные врачи обучаются в сельскохозяйственных институтах, университетах и академиях. Программа для ветеринаров, что в специализированных вузах, что в аграрных, — одна. Упор делается на сельскохозяйственных животных. Дипломированный ветеринар в принципе должен уметь принять роды у коровы, но при этом в вузе его даже не научат чипировать собаку, не говоря уже об экзотах. Однако в дипломе написано, что ветврач — это специалист широкого профиля, поэтому если к вчерашнему выпускнику принесут, например, анаконду, он имеет полное право ее прооперировать, даже если он до этого ни разу змею в руках не держал.
— Это очень серьезная проблема, особенно со стороны «черных» ветеринаров — так называют людей, не работающих в клиниках и оказывающих помощь на дому. Они берутся лечить кого угодно и как угодно, — говорит руководитель петербургского отделения Альянса защитников животных Мария Иванова.
Многие ветеринары по объявлениям выкладывают в открытый доступ копии своих дипломов об окончании специализированных курсов. Причем курсов по экзотам. Легитимность этих документов вызывает большие сомнения у зоозащитников.
— Курсы для ветеринаров — это тоже бизнес. Эффективность этих занятий никогда никем не проверялась, дипломы слушателей выдаются всем, кто заплатил за билет, никаких экзаменов не предусмотрено, — говорит Иванова.
Есть, конечно, и курсы другого уровня. Их проводят ветеринарные вузы, ассоциации ветврачей. Такие курсы длятся три-четыре дня, они считаются повышением квалификации. Но, как говорит Мария Иванова, рядовой владелец животного понятия не имеет, авторитетные курсы окончил ветврач или нет, более того, большинство клиентов в принципе не интересуются квалификацией врача, пока дело не дойдет до конфликта.
.jpg)
Ирина Николаева, ветеринарный врач по экзотическим животным городской ветеринарной станции, говорит, что курсы для ветеринаров — это, по сути, единственный путь к работе с экзотами.
По словам Николаевой, в ветеринарной медицине в основном используется то же самое оборудование, что и в клиниках, где лечат людей, те же самые аппараты ЭКГ, УЗИ, КТ.?Лекарства тоже часто «человеческие». С животными главное — это дозировка, а она в первую очередь зависит от веса. Таблицы с нормами препаратов уже давно разработаны и в принципе любой ветврач может без труда найти их в интернете.
Каждый день лечат экзотических животных в Ленинградском зоопарке. Среди пациентов не только
обитатели вольеров, но и экзоты, которых привозят со всего города. Главный врач ветеринарной клиники при Ленинградском зоопарке Елена Гусева говорит, что четких критериев по определению компетенций специалиста в этой отрасли нет.
— Оценить грамотность лечения врачом, принимающим экзота, сможет только другой признанный врач-экзотолог, — отмечает Гусева.
— Проблемы возникают у тех, кто просто купил на рынке или по объявлению экзотическое животное и не знает, как с ним обращаться, — говорит Иван Зарядников. У него дома небольшой террариум с маисовыми полозами. Зарядников говорит, что змей держал его отец. Сам он в детстве посещал станцию юннатов и знаком со многими заводчиками змей. — Если вы в тусовке, то у вас будут и телефоны проверенных врачей, и координаты специалистов, которые могут собрать любой террариум или подобрать к нему запчасти. Поэтому главный совет тем, кто все-таки держит экзота, — искать единомышленников.
Лечение экзота — дорогое удовольствие. Если выезд ветеринара на дом к кошке или собаке стоит от тысячи рублей, то позвать доктора к игуане — от трех тысяч. Даже если речь идет о млекопитающем, причем с небольшими габаритами, например о шиншилле, клиники делают надбавку на все услуги «за экзотичность». Поэтому работать с экзотами в принципе выгодно. Эксперты отмечают, что честный специалист никогда не возьмется лечить животное, с которым он не умеет обращаться. Именно поэтому хвостатых пациентов врачи могут направить даже в клинику конкурентов, это против бизнес-интересов, но так делают многие, зная, что сами не могут спасти животное. И пока, кроме совести, систему помощи экзотическим животным ничто не держит.
