В России будут работать 39 госпитальных школ

В России работают 34 госпитальные школы, а к концу года откроются еще пять — в Барнауле, Волгограде, Ярославле, Челябинске и Центре имени Блохина в Москве. Напомним: это особые классы в больницах и клиниках, где учатся тяжелобольные дети. Месяцами, а иногда и годами они находятся на длительном лечении. У каждого такого ученика есть планшет. И даже если после операции или из-за сложных процедур он не может покидать стерильный бокс, то через дистант, инструменты электронного обучения обязательно следит за уроком, участвует в работе класса.

— Режим удаленки стал стресс-тестом для всей системы образования. Но для госпитальных школ здесь не было чего-то абсолютно нового, — говорит руководитель проекта «УчимЗнаем» Сергей Шариков. — У нас давно отработаны специальные регламенты, в том числе и для режима карантина.

Надо сказать, что несмотря на все продвинутые технологии, общение «глаза в глаза» было и остается самой важной частью работы госпитальных школ. Но пока из-за коронавируса ребята этого лишились: оказались в двойной изоляции.

Их не могут посещать ни родители, ни учителя. И это тоже стресс. В таких непростых условиях приходилось работать педагогам: найти контакт со своими необычными учениками через окошко смартфона, придумать интересные уроки и — помочь не отстать от программы.

К примеру, учителя физики и математики на стыке двух предметов вместе сочиняли интерактивные цифровые задачки на платформе мобильной электронной школы. Причем их можно было комбинировать и выстраивать как конструктор — чтобы индивидуально «прокачать» знания ребенка. Или: систему координат дети изучали, составляя карту созвездий. Показывали свою работу в Zoom, а затем участвовали в веб-квесте «На пыльных дорожках далеких планет». Учителя химии подготовили видеоурок «металлы тоже воевали»: о том, какие металлы шли на изготовление различного оружия в годы войны. А учителя обществознания проводили для самых маленьких необычные игровые онлайн-уроки финансовой грамотности…

Ни один из классов при стационарах не остановил свою работу ни на день.

А начинался проект в 2013 году: его придумали директор Национального медицинского исследовательского центра детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачева академик Александр Румянцев и директор московской школы № 109 академик РАО Евгений Ямбург. Сегодня «УчимЗнаем» — это уже 20 тысяч детей, которые каждый год получают образование в больницах. Это 150 педагогов — тьюторов в Москве, 5000 педагогов — участников проекта по всей России. Пятнадцать из них — лауреаты конкурса «Учитель года» в рамках специального приза.

В вузах открыта магистратура «Госпитальная педагогика». И еще десять стационаров хотят открыть площадки «УчимЗнаем» у себя.

Нередко дети после операции не могут покинуть стерильный бокс. Но у каждого в госпитальной школе есть планшет, через него ребенок участвует в работе класса. Фото: Проект «УЧИМЗНАЕМ»

— Когда мы с Александром Румянцевым много лет назад заходили в палаты Детской республиканской больницы, то видели, как больные ребята играют шлангами от капельниц и обсуждают, кто из них раньше умрет. Смотреть на это было невыносимо, — делится Евгений Ямбург. — Нужно понимать, что для маленьких пациентов возможность продолжать учиться — огромная психологическая поддержка и реабилитация. Это способ не думать о болезни. И даже под капельницей дети тоже хотят сдавать ЕГЭ. Хотят быть такими, как все.

Вот одна из историй в Центре Димы Рогачева. 14-летняя Лиза Петухова из Чебоксар попала сюда с тяжелейшим диагнозом. И в тяжелейшем состоянии. Химиотерапия, лучевая терапия, сложнейшая операция… После — проблемы с движением и речью. Но девочка не сдалась. Она не только боролась с болезнью, но как только стала возможно — начала учиться. Готовилась к ЕГЭ. А еще занималась в радиотеатре, который педагоги устроили в стенах стационара.

У Лизы была мечта: записать совместный альбом с любимыми рок-музыкантами — группой «Уматурман». Музыкантам рассказали об этом. И они стали с ней заниматься. Во время записи у школьницы началась ремиссия.

— Состоялась премьера диска: Лиза спела хит «Пусть в мире будет любовь». Зрителями были дети с онкодиагнозом, врачи и педагоги, — вспоминает Евгений Ямбург. — А потом Лиза сдала ЕГЭ и поступила на бюджет в музыкальное училище. Не на льготной основе, а по общему конкурсу. Только представьте: 6 человек на место. И она поступила. Но не это самое главное. Главное — рак ушел! Вот самое яркое доказательство, что обучение в госпитальной школе — мощнейшая реабилитация. Если хотите, педагогическая терапия — в помощь врачам.

Конечно, уроки в госпитальной школе даже до карантина отличались от обычных. Когда ребенок не в состоянии прийти в класс, учитель приходит к нему в палату. Продолжительность занятий — сколько позволит состояние здоровья. Для кого-то пятнадцать минут — много. А кто-то готов заниматься дольше обычных сорока пяти.

С одной стороны, процесс обучения здесь чем-то напоминает игру: для точных наук есть класс по робототехнике, лего-конструированию. Чтобы закрепить материал, для детей устраивают образовательные квесты: они разгадывают загадки, решают задачи. Понятно, что все задания обязательно связаны со школьными темами. С другой стороны, здесь так же, как и в обычной школе, ставят оценки.

В нынешнем непростом году только в одном Центре Димы Рогачева семнадцать выпускников собираются сдавать ЕГЭ. И вовсю готовятся. Учебный год закончился, но с «егэшниками» продолжают работать учителя: помогают, разбирают в видеочатах сложные задачи.

— Лето для госпитальных педагогов никогда не было в полном смысле отпускным, — рассказывает Сергей Шариков. — Многие ребята просят нас подтянуть какие-то темы. Но основной акцент сейчас — на дополнительное образование, чтобы ни на минуту ребенок не ощущал себя оторванным от жизни.

На онлайн-конференции в МГППУ сотрудники кафедры специальной психологии и реабилитологии поделились лучшими практиками. Среди них даже есть такие уникальные, как «сказкотерапия» и фототерапия.

Даже под капельницей больные дети тоже хотят сдавать ЕГЭ. Хотят быть такими, как все

— Понятно, что в стационарах мы вернемся к докарантинному режиму гораздо позже, чем другие. Не сразу к детям начнут пускать посетителей, не сразу начнут приходить школьные педагоги. Вполне возможно, что и учебный год у нас тоже начнется в двойной изоляции. Поэтому нужно взять из опыта работы последних месяцев все самое лучшее, — считает Сергей Шариков. — В госпитальной педагогике много технологий и решений, которые нужны всем детям без исключения. А не только больным.

— Понятно, что дистант никогда не заменит живого общения. Но не использовать этот опыт нельзя, — говорит Евгений Ямбург. — В прошлом году к нам приехали коллеги из Великобритании, в том числе баронесса, которая считается гуру госпитальной педагогики. Она была поначалу настроена очень скептически. Но когда увидела нашу систему, масштаб… Я никогда не забуду. Баронесса построила своих директоров и сказала: «Вот, учитесь у русских — такой системы нет ни в одной стране».

Комментарий

Аркадий Марголис, ректор МГППУ:

— Одна из проблем образования и в мире, и в России — проблема индивидуализации. Как в условиях массового обучения найти способ, метод, эффективную технологию? Что для этого нужно? Прежде всего — мотивация. Заниматься этим должен хотеть сам учитель. Другой серьезный фактор — время, которое учитель может потратить на работу с каждым ребенком с учетом его индивидуальных особенностей. К сожалению, исследования показывают, что у учителей этого времени нет. В среднем российский педагог работает на 1,3-1,5 ставки. У него на индивидуализацию обучения одного ученика остается… две минуты в неделю.

И самый важный вопрос: а как, собственно, это делать? Каковы те способы, технологии, модели индивидуализации обучения, которые действительно могут быть эффективными? Решением всех этих вопросов как раз и занимается госпитальная педагогика.