Е. О.: — Антон, многие уже в курсе событий, которые произошли в школе М. П. Щетинина.А. М.: — Здравствуйте! Нет, автором петиции я не являюсь, это коллективное творение сотрудников Лицея, которое было отредактировано юридическим отделом школы. Каких-то особых надежд на неё, как я понимаю, не возлагалось – это всего лишь один из инструментов привлечь внимание общественности к проблеме.Е. О.: — Школе Щетинина более 25 лет. Как ты думаешь: почему у нас в стране до сих пор нет подобных школ в других городах? Почему нет в Родовых Поместьях, хотя выпускников уже достаточно для «расширения»? В Петиции написано: «В Лицее учатся дети из Владивостока, Хабаровска, Новосибирска, Тюмени, Иркутска, Красноярска, Петербурга, Москвы, Белгорода, Калуги, Курска, Воронежа, Смоленска, Пензы, Волгограда, Нижнего Новгорода, Ростова, Самары, Челябинска, Калининграда, Краснодара, Якутии, Татарии, Алтая, Дагестана, Осетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Удмуртии, Абхазии, Литвы, Киргизии, Казахстана, Украины, Гагаузии, Беларуси и Латвии. Ежегодно количество желающих учиться в Лицее доходит до 20 человек на одно освобождающееся место». 25 лет и одна школа!А. М.: — Первая причина, на мой взгляд, заключается в том, что далеко не все выпускники хотят и имеют склонность быть учителями. Да ведь они и не обязаны. У каждого своя стезя, свой путь, своя миссия. Выпускники Лицея работают в самых разных сферах: строительство, юриспруденция, архитектура, торговля. К сожалению, профессия учителя в современном мире лишена привлекательности, и в умах людей уже укоренился стереотип: работаешь учителем – значит, получаешь гроши и сводишь концы с концами. Да что далеко ходить, я и сам шёл к учительству извилистой тропинкой, пробуя то один, то другой бизнес, и если бы волею судеб меня не занесло преподавать в обычную сельскую школу, я бы до сих пор мыкался в поисках прибыльного дела, а не занимался бы тем, чем должен по призванию.Второй причиной, как мне видится, является то, что достаточно сложно реализовать подобную школу-комплекс без государственной поддержки. Дело в том, что ведь попытки создания подобных школ были, многие приезжали перенимать опыт, они жили, учились, трудились в коллективе, возвращались на места, пытались внедрять и реализовывать, что-то получалось, что-то нет. Это большой труд, который требует больших материальных затрат. Школа Щетинина переживала разные времена, с 2005 по 2011 гг. она вообще никак не финансировалась государством, и даже в это сложное время образование, проживание и питание в Лицее было абсолютно бесплатным для всех детей! Михаил Петрович всегда работал на государство и во имя государства. Только сегодня это государство пытается его школу закрыть, потому что считает не рентабельным финансирование этого проекта, и с точки зрения капиталистических отношений, сегодняшняя власть права, ведь Щетинин не приносит прибыли, а значит – не выгоден…Именно поэтому за 25 лет одна школа на всю страну. А делать проект частным, оформлять франшизу и торговать ей – означало бы поставить крест на идее внедрения этой образовательной модели в систему всеобщего бесплатного государственного образования. На это Щетинин пойти не мог: «Лучше я умру, чем возьму с ребёнка хотя бы копейку за обучение» — так он сказал как-то на одной из встреч.Е. О.: — Еще одна цитата из Петиции: «Лицей не получает той поддержки от профильных ведомств и министерств, на которую может и должен рассчитывать». Что нужно сделать, чтобы добиться этой поддержки?А. М.: — Видимо, исходя из логики вышесказанного мной, нужно поменять отношение к образованию в целом. Сегодня образование становится бизнесом, привлекательным сектором для инвестиций. Потому что здесь, как и в пищевой индустрии, обеспечена прибыль за счет того, что родители готовы тратить даже самые последние деньги в расчете на то, что им удастся вытолкнуть своего ребенка чуть выше остальных.Видите ли, мне кажется, что это системная проблема, и связана она, прежде всего, с социально-экономическим базисом. Когда ещё в 70-х годах прошлого века Михаил Петрович Щетинин получал задание от министерства образования СССР на создание образовательной модели «Школа Третьего Тысячелетия», мы жили в совершенно другой стране, где, несмотря на проблемы и недостатки, государство было ориентировано на развитие научного потенциала всего общества, то есть всё ещё работало в интересах большинства. Сегодня же, капиталистическое государство во главу угла ставит капитал, и прибыль которую он призван приносить. И так уж получается, что развитие научного потенциала большинства это не рентабельно и прибыли не приносит, а только требует постоянных финансовых вливаний.Вот и получается, что взывать к помощи министерства, как системной структуре, не имеет смысла. Школа Щетинина это не бизнес модель, а значит, не представляет интереса, как бы нелепо это не звучало. Е. О.: — Твое личное мнение: в сегодняшней ситуации со школой М. П. Щетинина «виновата» исключительно государственная машина?А. М: — Лично я бы не стал искать виноватых в этой ситуации. Здесь явно прослеживается противоречие между тем, что предлагает государству Щетинин и тем, что современному Российскому государству действительно нужно, вот и всё, просто явное несоответствие. Михаил Петрович мечтает сделать эту модель системной, общедоступной, бесплатной, государственной, способной сделать Россию самой образованной страной в мире. Он видит в этом смысл, и этот смысл очевиден большинству сегодня. Но он предлагает это государству, социально-экономическая система которого исключает всякую возможность существования подобной образовательной системы на общедоступном государственном уровне. Поэтому со стороны это выглядит абсурдно, когда в школу приезжает учредитель в лице министерства Просвещения и пытается правдами и неправдами закрыть её, вместо того, чтобы всячески содействовать работе не просто педагога-новатора, а всемирно известного Учителя с большой буквы, достояние мировой педагогики, гордость России!
К сожалению, мы живём сегодня в королевстве кривых зеркал, в стране, где на пьедестал почета возводят откровенных лжецов и профанов, прислужников капитала, а истинных гениев, работающих на благо своего Отечества, предают суду и забвению! Эта несправедливость возмущает до глубины души…Е. О.: — И все-таки альтернативное образование набирает обороты. 100 тысяч детей перешли в этом году на домашнее обучение. Ты учишь детей по новым методикам. Получается не все так плохо? Вода камень точит. Как ты считаешь?А. М.: — В образовании, как и в обществе, произошла сегрегация по классовому признаку: есть всеобщее, пока ещё, относительно бесплатное образование среднего и ниже среднего уровня, а есть элитное, не для всех, потому что не все потянут. Вот там всё хорошо, там технологии, современное оборудование, лаборатории, практически исследовательские институты, лучшие высокооплачиваемые специалисты, но эти школы не для быдла (это я о нас с вами).Я бы не сказал, что СО это альтернативное образование, здесь далеко не все однозначно и во многих случаях я бы посоветовал родителям вернуть ребенка обратно в среднюю школу. По долгу учительской службы я нередко обучал СОшников, по некоторым видно, что ими занимаются, график выстроен, но это опять-таки упирается во множество репетиторов, что не дешево в наши дни. А некоторые дети на СО не имеют трудовой дисциплины, не собраны, не могут концентрироваться на поставленной задаче, что является результатом бессистемного подхода к их обучению и жизнедеятельности, с такими ребятами трудно работать, они не привыкли, их нужно приучать к труду.Но, я не говорю, что всё плохо. Определённая тенденция ощущается и СО – это лишь подтверждение этих ощущений. Да, пока это всё бессистемно, стихийно, но это движение множится, масса недовольных ситуацией в образовании увеличивается, и вскоре, а это произойдет неизбежно, количество перерастет в качество.Е. О.: — У нас в стране уже создано приличное количество родовых поместий. Для того, чтобы собрать детей на поляне для обучения деньги не нужны. Нужно лишь наличие учителя, живущего в родовом поселении.А. М.: — Что касается родовых поместий, то конечно, такой вариант может быть, если учителю предоставят жильё и возможность не думать о хлебе насущном, то кто-то из выпускников возможно и согласиться пойти на такой шаг, это уже решение лично каждого. Но опять-таки это не системный подход к решению проблемы образования в России. Часть детей можно охватить таким образом, но это ничтожно малая часть по сравнению с большинством.Е. О.: — Антон, ты являешься выпускником школы Щетинина. Это так? Расскажи об этом. Когда ты окончил школу. Куда приложил эти знания? Где ты сейчас работаешь?Антон: — Да, являюсь. Учился, а также являлся сотрудником и преподавателем в Лицее я в период с 2005 по 2012 гг. Я, в отличие от большинства детей, приехал в школу, будучи уже студентом в возрасте 20 лет. Привел меня в Текос поиск образовательной модели, которая являлась бы альтернативой той системе, в которой я тогда обучался. Ехал я в Краснодарский край осознанно и намеренно, хоть и был ещё достаточно молод. Впоследствии, на базе Лицея я получил одно высшее и два средних специальных образования, преподавал историю, обществознание, английский язык, географию, математику, являлся солистом ансамбля Колокола России, активно участвовал во всех сферах жизни школы.Сейчас я работаю с детьми частным образом, преподаю ментальную арифметику, английский язык, историю. Так же, опираясь на опыт работы в Лицее, я разработал системные курсы-погружения по английскому языку и истории России. Практически каждый год я делаю несколько выездов в регионы и провожу очные погружения для детей в каникулярный период. На этом я не собираюсь останавливаться. В настоящее время мы с ребятами-выпускниками разрабатываем подобные курсы по математике, химии, физике, биологии. Наша цель: это набор доступных большим массам детей системных курсов-погружений по всем предметам, аналогов которым нет на сегодняшний день на просторах интернета.Е. О.: — Ты женат? Сколько у тебя детей? В какую школу они пойдут или вы изберете альтернативное обучение для своих детей?А. М.: — Да, я женат. Супруга моя тоже воспитанница Михаила Петровича Щетинина, училась она там с ранних лет в отличие от меня. В 13 лет она окончила среднюю школу, к 18 годам у неё уже было два высших образования. Долгое время работала в Лицее, преподавала филологию. Сейчас занимается детьми, у нас их трое. Старшая дочь, ей 14 лет, учится в школе Щетинина. Сын, ему сейчас 6, не смотря на возраст, в этом году отправился во 2-й класс и обучается по системе В.И. Жохова (мы считаем, что это лучшая альтернатива современному начальному образованию). Младшей дочери пока 2 года, собирается пойти в детский сад.Конечно, нам повезло, мы сами являемся носителями модели образования разработанной в Текосе и своим детям мы сумеем обеспечить достойное обучение. Но миссией своей мы считаем, по мере сил, работать и на других детей и не только России!Е. О.: — Что для тебя любовь? Продолжите фразу: «Любовь — это…»А. М.: — Любовь – это когда исчезает «Я» и появляется «МЫ», как неделимое целое, которое наполняет твою жизнь счастьем, смыслом и желанием служить.Е. О.: — Благодарю, Антон, за честные ответы. За светлые устремления. Рады знакомству с тобой!Ева Овчинникова
